И корректуру читать приятно, но… едва
вышло из печати, как я не выношу и вижу уже, что оно не то, ошибка, что его не следовало бы писать вовсе, и мне досадно, на душе дрянно…
К сожалению, я помню только одну курьезность: там было сказано, что такого-то года и числа будет представлена «притворными» актерами драма в 3 действиях г-на Ильина [Ильин Николай Иванович (1777–1823) — драматург; его драма «Лиза, или Торжество благодарности» впервые представлена на петербургской сцене в 1802 г.,
вышла из печати в 1803 г.]: «Лиза, или Торжество благодарности».
Должно упомянуть, что в это время
вышли из печати вторые «Три повести» Павлова, что, сравнивая их с прежними, многие нападали на них, а Гоголь постоянно защищал, доказывая, что они имеют свое неотъемлемое достоинство: наблюдательный ум сочинителя и прекрасный язык, и что они нисколько не хуже первых.
Неточные совпадения
Гюисманс
вышел из натуралистической школы Золя, и эта
печать натурализма осталась на нем всю жизнь.
Я развернул книгу и приготовился читать. В тот вечер только что
вышел мой роман
из печати, и я, достав наконец экземпляр, прибежал к Ихменевым читать свое сочинение.
Песня эта, может быть и несходная с действительными событиями, согласна, однако, с духом того века. Не полно и не ясно доходили до народа известия о том, что случалось при царском дворе или в кругу царских приближенных, но в то время, когда сословия еще не были разъединены правами и не жили врозь одно другого, известия эти, даже искаженные, не
выходили из границ правдоподобия и носили на себе
печать общей жизни и общих понятий.
На другой день, увидя идущего Германна, Лизавета Ивановна встала из-за пяльцев,
вышла в залу, отворила форточку и бросила письмо на улицу, надеясь на проворство молодого офицера. Германн подбежал, поднял его и вошел в кондитерскую лавку. Сорвав
печать, он нашел свое письмо и ответ Лизаветы Ивановны. Он того и ожидал и возвратился домой, очень занятый своей интригою.
Иосаф начал искать свое платье; на глазах его видны были слезы. Я не в состоянии был долее переносить этой сцены и
вышел; но полицмейстер остался с Ферапонтовым и через несколько минут вывел его в шинели и теплой нахлобученной фуражке.
Выходя из комнаты, он захватил с собою свечку и, затворив двери, вынул
из кармана сургуч,
печать и клочок бумаги и припечатал ее одним концом к косяку, а другим к двери.
В этот год Аллилуй по обыкновению объехал с просфорнею прихожан и собрал муки и променял ее у мельника на муку одинакового размола (так как
из сборной муки разного поля и неровного размола печь неудобно, потому что она неровно закисает и трудно подходит), а затем Аллилуева жена растворила в деже муку и ночью подбила тесто, которое всходило прекрасно, как следует, а еще после затопила печь и перед тем, как наступила пора разваливать тесто и «знаменать просвиры
печатью», пошла звать учрежденную вдовицу, у которой была
печать; но едва она
вышла со своего двора, как увидала мужа, беспокойно бежавшего к дому священника, с лицом до неузнаваемости измененным от ужаса.
— Глафира Васильевна! — перебил ее Подозеров. — То дело, о котором я сказал… теперь мне некогда уже о нем лично говорить. Я болен и должен раньше лечь в постель… но вот в чем это заключается. Он вынул
из кармана конверт с почтовым штемпелем и с разорванными
печатями и сказал: — Я просил бы вас
выйти на минуту и прочесть это письмо.
Как он переделывал пьесы, которые ему приносили начинающие или малоизвестные авторы, он рассказывал в
печати. Из-за такого сотрудничества у него
вышла история с Эмилем Жирарденом — из-за пьесы"Мученье женщины". Жирарден уличил его в слишком широком присвоении себе его добра. Он не пренебрегал — как и его соперник Сарду — ничьим чужим добром, когда видел, что
из идеи или сильных положений можно что-нибудь создать ценное. Но его театр все-таки состоял
из вещей, им самим задуманных и написанных целиком.
Написав заглавие, директор выпустил струю воздуха и в минуту написал четырнадцать строк. Хорошо
вышло, гладко… Он начал вообще о
печати и, исписав пол-листа, заговорил о свободе
печати… Он потребовал… Протесты, исторические данные, цитаты, изречения, упреки, насмешки так и посыпались из-под его острого пера.